Остров погибших кораблей (2007)

Архивные статьи » Остров погибших кораблей (2007)

Нижегородские берега превращаются в кладбища для речных судов

Когда иностранные туристы проплывают вдоль нижегородских берегов, они фотографируют не только наши холмы, не только неприступные стены кремля, но и ржавые бока заброшенных кораблей... Ведь такой экзотики в цивилизованном мире больше нигде не найти.

Ржа на видном месте

Чтобы увидеть брошенные корабли и баржи, достаточно прогуляться по Нижневолжской набережной. Буквально в ста метрах от паромной переправы уже не одно десятилетие гниёт часть баржи. Если зайти за ресторан "Робинзон" на Гребном канале, там также обнаружится проржавевший фрагмент какого-то судна. И это только то, что находится в непосредственной близости от Нижегородского кремля.

А если обследовать волжские затоны, картина получится совсем удручающей. Затоны Бабинский, Молитовский, Петровского, 40 лет Октября, имени Калинина - в каждом из них лежат и ржавеют списанные корабли.

Совсем свежий пример: недавно, недалеко от Нижегородского порта, получив повреждение, затонула баржа.

- Наша баржа никому не мешает, - считает директор по производству ОАО "Нижегородский порт" Александр Баранов. - В любом случае её мы уберём в течение недели.

От подробных комментариев сотрудник порта отказался.

Но, как показывает практика, убирать затонувшие суда у нас никто не торопится. Загрязнение рек, изуродованные речные пейзажи - в наш прагматичный век такие вещи мало кого волнуют.

Всего, по независимым оценкам, сейчас только на Волге находится порядка четырёхсот пятидесяти затонувших брошенных судов! Это тонны металлолома, десятки загрязняющих веществ, реальная опасность для судоходства.

- Никто не хочет ни предъявлять права, ни поднимать, ни утилизировать затонувшие суда, - поделился с нами начальник нижегородской группы подъёмно-технических, аварийно-спасательных и судоподъёмных работ Николай Корчагин. - Только в редких случаях, когда судно затонуло на фарватере, подключаются государственные органы, заставляют собственника убрать судно. А те суда, которые находятся по берегам, в затонах, вообще выпадают из поля зрения.

На нет и судна нет

Когда-то у всех "погибших кораблей" были хозяева. Но от затонувшего судна все предпочитают открещиваться. Ведь его подъём - "удовольствие" очень дорогое, цена идёт на миллионы рублей. Взять в аренду комплекс (буксир и судоподъёмный кран) стоит триста четырнадцать тысяч в сутки. Порой, чтобы только поднять "утопленника", необходимо несколько недель напряжённой работы. После подъёма затраты не заканчиваются. Дальше лом необходимо отбуксировать на землю, очистить, распилить, складировать и уж только потом сдать на переработку. В итоге стоимость сданного металлолома в два-три раза меньше стоимости работ для его подъёма. Хотя в отличие от лома, который собирают на суше, судовой лом является более ценным сырьём.

Дело в том, что лом легковых автомобилей, стиральных машин, микроволновок относится к категории тонкостенного металлолома. При переплавке такого лома велик процент загрязняющего шлака, в итоге выход чугуна и стали получается минимальный. Судовой лом является толстостенным, из него получается выход настоящего металла.

Несмотря на всю убыточность подъёма судов, есть люди, которые на этом неплохо зарабатывают. Речь идёт о "чёрных металлоломщиках". Эти ребята втихаря, без оформления разрешительной документации, не имея лицензии на заготовку лома, собирают так называемый "лёгкий лом" - лом, который торчит над водой. Самый доступный, самый чистый, с которого можно сразу получить выгоду: срезал, продал, получил деньги. Именно поэтому на сегодняшний день "лёгкий лом" почти убран.

А вот то, что находится под водой, самая загрязнённая часть, так там и остается лежать, отравляя окружающие воды.

- Во всех самоходных судах есть остатки нефтепродуктов, масел, аккумуляторов, - рассказала нам координатор движения "Поможем реке" Елена Колпакова. - Корпуса судов железные, со временем начинают коррозировать, появляются окислы металлов, после чего повышенная концентрация железа мигрирует в воду, отравляя живые организмы.

По словам Елены Колпаковой, помимо непосредственного загрязнения рек и водохранилищ затонувшие суда начинают собирать вокруг себя мелкие предметы, в результате чего происходит заиливание, а это в свою очередь способствует изменению водотока (направление течения).

...Вилами по воде

Проблема затонувших судов усугубляется ненадлежащим контролем органов власти. На реке много контролирующих органов, которые отслеживают по должностным обязанностям свою часть, однако целостной системы по утилизации затопленных судов нет.

На данный момент система такая: главы местного самоуправления должны выявить брошенные суда и подать списки в Ространснадзор. В течение года Ространснадзор ищет собственника и, если не находит, обращается в суд. Суд выносит решение о признании судна бесхозным. По решению суда комитет по управлению федеральным имуществом должен принять их на учёт и только после этого принимать решение об утилизации, очистке реки от этих судов. В реальности эта процедура настолько растянута, что может длиться годами.

Начинается с того, что в администрациях районов просто нет специалистов, которые смогли бы разобраться в ситуации с заброшенными судами. На наш вопрос "Приходилось ли вам выявлять брошенные суда", следовал ответ в стиле: "А нам это надо!"

- Мы должны поднимать затопленные плавсредства по решению суда, - рассказал нам Николай Корчагин. - Но таких прецедентов ещё не было, ни одного решения суда на сегодняшний день ещё нет.

Ко всему прочему, на сегодняшний день не существует методики оценки ущерба от затопленных судов. Соответственно к его владельцу предъявить экономические санкции никто не может. Правда, могут наложить административный штраф, но это копейки, которыми никого не напугать.

По словам Николая Корчагина, без вмешательства государства вопрос с затонувшими судами не решить.

- Во-первых, государство должно выстроить систему сбора информации по учёту брошенных судов. Во-вторых, создать систему по их подъёму. В-третьих, обеспечить финансирование, - поделился он с нами.

В недавнем прошлом уже было несколько подобных программ: "Возрождение Волги", "Чистая Волга". Программы создавали, принимали даже на правительстве, но не обеспечивали финансированием. Вследствие чего они спокойно умерли, так и не родившись.

На том берегу

Ситуация складывается печальная: раз не выделяют денег, значит, государство считает этот вопрос не нужным. Раз государство считает, что очистка Волги это не актуально, то, наверное, наше общество не созрело до тех требований, которые предъявляются другими странами.

В Европе за чистотой рек следят гораздо строже. Пример с двумя немецкими реками Рейн и Майн стал хрестоматийным. Уже в середине прошлого века они были настолько загрязнены, что там вообще не водилось ничего живого. Руководители Европы решили, что так дальше продолжаться не может, и взялись за очистку этих рек. Установили очистные сооружения, подняли затопленные суда, создали эффективную систему водопользования. Теперь жизнь в реки возвращается, появилась рыба, по дну ползают раки. Сейчас эти реки становятся самыми чистыми в Европе. И это потому, что проблемой экологии всерьёз занялось государство.

А у нас только из года в год констатируют ухудшающееся состояние речной воды, неблагоприятные изменения микрофлоры, исчезновение рыбы. Для власти спекулировать на проблемах экологии гораздо дешевле, чем делать что-то реальное для их решения.

Автор: Антон ГРАМОВ.

Источник: Новое Дело 

Архивные статьи » Остров погибших кораблей (2007)

Обновление от 25.03.2018